– Не бойся, она не ужалит, – произнесла Шатэ ровным голосом.
– Это же змея, – с отвращением воскликнула Ника, не сводя глаз с небольшой рептилии. Она никогда не питала любви к ползающим тварям, напротив она испытывала к ним настоящее отвращение. – Она ядовитая?
Шатэ медленно перевела взгляд на дремлющую змею, обвивающую тонкую ветвь дерева.
– Ядовита, как большинство змей, в мире котором ты жила, – подтвердила Шатэ, – она укусить только в случае возникновения угрозы ее жизни.
Показав Лии один из жестов, Шатэ попросила оставить их с Никой наедине.
– Эта змея живет у вас в кабинете? – с неподдельным интересом полюбопытствовала Ника.
– Либо в кабинете, либо в саду.
– Для меня они отвратительны, – призналась Ника, с ужасом поглядывая в сторону тонких зеленых колец, свисающих с ветви изящного дерева.
Шатэ оценивающе взглянула на художницу.
Оценивающе взглянув на художницу, Шатэ сконцентрировалась на ее чувстве неприязни.
– Ты испытываешь к ним отвращение, только потому, что имеешь дело с иным видом жизни. Вид, который может одним укусом уничтожить тебя. И неважно, что твои размеры куда больше этого существа. Зато она способна своим ядом нанести сокрушительный удар. – Встав из-за стола, Шатэ направилась в сторону дремлющей рептилии, и шлейф ее длинного платья свободно заструился по высокой фигуре. – Можешь владеть несколькими видами различных боевых искусств, там, откуда ты пришла, таких имеется не мало, так ведь? – продолжила Шатэ. – Или ты можешь обладать меткостью стрелка, быть сильной и быстрой, но этой маленькой рептилии достаточно просто один раз укусить.
– К чему вы клоните, Советник?
– Все относительно Ника. Тебе нужно научиться смотреть дальше видимого предела.
– Держать змею вне террариума, это вы называете смотреть дальше видимого предела? – возмутилась она, не желая соглашаться свыше сказанным.
– Хочешь подержать ее? – невозмутимым тоном продолжила Шатэ, не обращая внимания на взвинченность художницы. Проведя кончиками пальцев по идеально гладкой змеиной шкуре, Шатэ намеренно продемонстрировала спокойствие рептилии.
– Нет, – сердито ответила Ника. – Не понимаю, зачем вообще держать змею в кабинете?
– Змея, это наш старый символ победы над страхом, – воодушевленно начала Шатэ. – Символ освобождения от него. Раньше алианцы не знали рептилий, на Алиане их просто не было. Только здесь мы встретились с ними. Несколько раз змеи кусали алианцев, но нам удалось наладить с ними контакт.
Продолжая гладить змею, Шатэ знала, что этим действием еще сильнее задевает свою гостью.
– Страх это иллюзия. Пока ты боишься, ты живешь в обмане. Как бы ты не старалась обрести полную свободу, у тебя ничего не выйдет, пока в тебе будет хоть малая, даже самая незначительная доля страха. Алианцы с давних времен работали над любым страхом, потому что он имеет первостепенный корень всех бед.
– Благодаря ему мы выживаем, – не раздумывая ответила художница, присаживаясь в кресло, напротив овального стола.
– Именно выживаешь, а не живешь. – Шатэ выдержала короткую паузу, наблюдая за реакцией Ники. Она хотела, что Ника поняла кардинальную разницу межу «жить» и «выживать».
– Разве страх не предупреждает нас об опасности?
– Нет, ты всего лишь становишься заложником страха. Это оружие лишающее нас законной свободы. Постарайся осознать этот факт каждой частичкой своего сознания.
– Осознать, – фыркнув, повторила Ника.
– В нашем мире программы страха давно считаются проявлением болезни, развивающая слабость личности. Страх порождает агрессию Ника. Агрессия в свою очередь порождает другие явления, противоречащие нашей цивилизации. Эта цепочка, которую прервать можно, только если вырвать сам корень. – Шатэ задумалась, что-то припоминая. – Знаешь, что случилось впоследствии, когда страх как таковой ушел из нашего мира… – задержав взгляд на ученице, она продолжила, – у нас перестали расти его сорняки. Оказалось, сорняками были страхи, питающиеся плодородной почвой, высасывающие из нее жизненные силы и мешающие расти нашим культурам. По той же схеме страхи любого существа питаются его жизненной силой. Теперь подумай, кого тебе стоит питать жизненной энергией.
Ника печально ухмыльнулась, размышляя над глубоким ответом Советника.
– Вся ваша система устроена иначе, в отличие от моего мира, где главным инструментом управления людьми является страх. Советник вы должны понимать мои чувства или хотя бы постараться понять их, – заключила художница, ловя на себе пристальный взгляд.
– Не проси меня о снисхождении к тебе, – на лице Советника промелькнул намек на удивление, которое она попыталась тут же скрыть, чтобы не отпугнуть гостью.
– Только о понимании, – выдохнула Ника, стараясь держать себя в руках.
– Нет, это называется снисхождение. И дело тут не в системе, дело в тебе самой Ника.
– Шатэ, я всего лишь человек из другого мира, может не такого совершенного, как ваш. Однако замечу, что это ваш мир нуждается в помощи.
Шатэ подняла ладонь, останавливая художницу в пламенной защите своего мнения.
– Поэтому параллель того мира постоянно прибывает в нетерпимости и насилии… слишком много оправданий.
Шатэ замолчала и повернулась к рептилии, медленно сняв ее с ветки дерева. Длинное змеиное тело, оказалось в руках Советника. Змея тут же пробудилась от легкого дрема, выпуская свой двухконечный язык.
– Возьми ее, – предложила она, – победи свой страх перед рептилией. Слова не будут иметь смысла, если не находить им действий. Ища себе поблажки, отговорки и оправдания, ты ничего не добьешься и ничему не научишься. Не имеет значения, где ты провела до сегодняшнего момента свою жизнь. Все, что имеет смысл – твое решение здесь и сейчас Ника.
– Ни за что, – обороняясь, воскликнула Ника. Шатэ подошла совсем близко, предлагая взять из ее рук змею. Ника ощутила прилив отвращения с примесью ужаса. Внутри все замерло и похолодело, перед лицом страха. – Я не возьму эту змею, – решительно запротестовала она.
Ника попыталась вскочить с кресла, но была немедленно остановлена в своем импульсе, когда рука Советника заставила ее сесть обратно в кресло.
– Возьмешь, – настояла Шатэ, обернув шею художницы длинной рептилией.
Сложно было сопротивляться напору Советника. Все ее попытки вырваться, оставались бессмысленными, наталкиваясь на сопротивление исходящее от Шатэ.
– Сейчас же снимите с меня эту ползающую тварь, – почти не дыша, взмолилась Ника.
Змеи являлись для нее не только, чем-то вызывающим отвращение, они вселяли в нее необъяснимый страх на неосознанном уровне. Загнанная в ловушку, Ника старалась не делать резких движений, она абсолютно не знала, как нужно обращаться со змеями, чтобы та ненароком не ужалила. Шатэ опустила руки, продолжая наблюдать за царящим ужасом в глазах художницы. Зажмурив глаза, Ника не шевелилась, желая только одного, чтобы эту рептилию, как можно скорее убрали с ее шеи.
– Ника открой глаза, – скомандовала Шатэ, чувствуя нарастающий страх ученицы. – У тебя есть выбор: отпустить страх или быть им поглощенной. Одно из двух. Или тебе нравится быть его рабыней? Ни одно разумное существо, уважающее себя никогда не примет эту роль.
– Просто, уберите с меня эту мерзкую змею, – испуганным голосом попросила Ника. Змеиная голова совершила несколько движений и повисла прямо перед ее лицом, выпуская свой тонкий язык всего в нескольких миллиметрах, будто издевалась над ней.
– Сделай это сама, – ответила Шатэ, намеренно удаляясь еще дальше от своей ученицы, оставляя ее наедине с рептилией. – Ответь себе, что тебя так пугает? Вместо того, чтобы прятаться, посмотри на свой страх, загляни в его змеиные глаза.
Слыша, как адреналин пульсирует в собственных висках, Нике ничего не оставалось, как прислушаться к словам Шатэ и заглянула в оранжевые рептильные глаза. Несколько минут она смотрела в них, как завороженная. Почему обычная рептилия, так пугает меня, не прекращая мысленно задавать себе этот вопрос. Обычный живой организм, один из множества других населяющих вселенную. Теплая ладонь легла на ее плечо, и она снова услышала голос Шатэ.
– Отпусти его Ника. Страх это всегда твое лично отношение к тому или иному объекту и ситуации. Змея или любое другое существо, каким бы опасным оно не казалось или отвратительным, это всегда только твое восприятие. Ты сама принимаешь решение бояться тебе или нет. Вспомни это всего лишь вирус, от которого можно вылечиться. Выйди за рамки иллюзорного страха и стань свободной от него.
Неуверенно приподняв руки, Ника не спеша коснулась змеи, стараясь почувствовать ее на уровне другого существа. Затем она аккуратно начала гладить рептилию, никакого чувства отвращения не возникло. Напротив, она удивилась приятно гладкой змеиной коже, нащупывая мелкие выделяющиеся чешуйки и сильные мускулы. В этом прикосновении она нашла что-то исключительное – гибкое сильное тело, прохладная кожа, грациозные движения.
